Важно пролить свет на пространства, где «нежностью и цветами» не пахнет: активистки РСД и СМ об акции помощи заключенным женщинам

S: Как возникла ваша инициатива?

АЛ и НШ: Мы думали, что включать в программу ФемФеста (еще одно совместное мероприятие РСД и СМ, мини-конференция, посвященная женскому вопросу — ред.), хотелось какого-то коллективного действия, чтобы люди не просто пришли и послушали лекции, а еще сделали что-то сами. Начиналась инициатива как вечер писем женщинам, сидящим за превышение самообороны, но постепенно переросла в то, что есть сейчас.

S: Почему именно сбор гуманитарной помощи и почему именно для женщин-заключенных?

НШ: В этом организаторы мероприятия видят разные задачи. Организаторши от Союза Марксистов не относятся к сбору, как к гуманитарной помощи. Для них основная цель сбора передач — вовлечение людей в решение женского вопроса через коллективные действия, которые одновременно становятся помощью заключенным женщинам в виде передач. Идея в том, чтобы этот сбор стал только первым шагом для формирования более широкого женского движения с левых позиций.

АЛ: Организаторки от РСД придерживаются важности гуманитарной помощи заключенным женщинам самой по себе. Целая прослойка женщин оказывается вытесненной из социума и атомизированной после заключения. И важно проявить солидарность и дать им знать, что их не исключают из социума за срок. При этом, организаторки от РСД считают равноценно важным вовлечение людей в решение женского вопроса. Эти различия в позициях не мешают нам работать совместно, потому что они не взаимоисключающие.

Нас многие спрашивают, почему для заключенных женщин, а не политзаключенных. Познакомившись с письмами фонда «Протяни руку», мы решили, что не хотим делить женщин на «достойных помощи» и «недостойных». Мы поняли, что помимо очевидно угнетаемых политзаключенных женщин, у всех заключенных женщин есть системные проблемы, связанные с их социальной и половой принадлежностью. Они носят массовый характер. Женское заключение нормализовано гораздо меньше, чем мужское, заключенные женщины более жестко исключаются из общества.

НШ: Конечно, один сбор не улучшит качественно положение всех женщин в тюрьмах. Но мы хотим вовлечь общественность в решение этой проблемы и вообще женского вопроса. Только широкая солидарность и организованные коллективные действия помогут нам стать силой, способной выдвигать серьезные требования и добиваться их выполнения.

S: Как в фонде «Протяни руку» отнеслись к предложению сотрудничества?

АЛ и НШ: Кажется, удивились словам «марксизм» и «социализм» (может быть, из-за ассоциаций с ГУЛАГом и репрессиями), но после короткого разговора нам удалось найти понимание. Потом оказывали всяческую поддержку и терпеливо отвечали на наши вопросы.

S: Сейчас все больше распространяются инициативы писем заключенным, особенно политзаключенным. Будет ли ваша акция сопровождаться чем-то подобным?

АЛ и НШ: Нет, но вопрос женщин в заключении нас заинтересовал и мы рассматриваем варианты, чтобы проводить другие мероприятия на смежные темы, просто не приуроченные к 8 марта.

S: Акцию поддержали «Фаланстер», «Открытое пространство» и отделение КПРФ во Владивостоке — там будут установлены ящики для сбора помощи. С какими сложностями вы столкнулись при поиске партнеров для проведения акции?

АЛ и НШ: Несколько мест отказались, опасаясь негативной реакции со стороны органов, однако предложили донат взамен. Конечно, особенно приятно было, когда к уже объявленной акции начали подключаться новые места. Так появилось больше точек в Москве и подключился Новосибирск (речь идет о Кооперативе Черный и Barking Store в Москве и Универсариуме Заря в Новосибирске — ред.). То, что такие инициативы готовы поддерживать очень вдохновляет. На самом деле, организации охотно шли на сотрудничество, однако не обошлось без трудностей.

Результаты сбора в книжном магазине «Фаланстер». Фото: РСД

S: Как будет организована помощь — адресно (т.е. конкретным женщинам), территориально (например, для заключенных определенных колоний или из определенных регионов), по какому-то иному принципу?

АЛ и НШ: Помощь пойдет тем женщинам, которые попросили ее у «Протяни руку». Насколько мы понимаем, связь также налажена с конкретными колониями и, если вдруг попросившая помощь девушка будет к моменту доставки уже на свободе или в другой колонии, то помощь уйдет остальным заключенным.

S: Какие формы принимает угнетение женщин в пенитенциарной системе? Можно ли сказать, что там оно более выражено, чем в обществе в целом?

АЛ и НШ: В колониях женщины испытывают острую нехватку предметов первой необходимости. Нас больше всего тревожит ситуация с прокладками, потому что тут налицо угнетение по социальной и половой принадлежности. Те, с кем поддерживают связь родственники, кто может себя ими обеспечить, остаются в норме. Те, кто такой возможности не имеет, пользуются подручными средствами, из-за этого подвержены риску, вплоть до заражения и болезней.

В колониях есть формы угнетения, напрямую не связанные с полом. Например, вопиющее нарушение трудовых прав или насилие. Однако добиваться справедливости женщинам сложнее — гендерная социализация мешает объединяться и «бунтовать» против системы, как это хотя бы изредка происходит в мужских колониях. Также в целом к женскому заключению приковано меньше внимания и поэтому добиться огласки сложнее.

Безусловно, обитательницы колоний во время заключения не подвергаются домашнему насилию, не находятся во власти ультраконсервативных семей, заставляющих выходить замуж или подвергающих калечащим операциям. Однако огромное число из них до ареста сталкивались с насилием — физическим, сексуальным, эмоциональным. Поэтому в целом в женских колониях гораздо больше пострадавших от патриархата, чем в среднем по России. Еще одним аспектом является то, заключенные не вольны выбирать свое окружение и зависят от государственного консервативного представления о женщине. Например, нежелание участвовать в конкурсе красоты может стоить условно-досрочного. Родительские права становятся поводом для шантажа.

Также общество хуже относится к женщинам, побывавших в местах лишения свободы, чем к мужчинам с аналогичным опытом. И дело не только в маргинализации, ожидающей после выхода на волю. О женщинах забывают, пока они находятся в колониях. Во многом именно поэтому нужны такие акции, как наша.

S: Как для вас эта акция связана с актуализацией, кажется, во многом позабытого в России смысла праздника 8 марта как дня борьбы за права женщин?

АЛ и НШ: Хочется, чтобы из праздника «весны и женственности» 8 марта превратился для общества в день рефлексии на тему того, что сделано и что еще предстоит. Поэтому важно пролить свет на маргинализованные группы, на те пространства, где «нежностью и цветами» не пахнет. Чтобы в новостной ленте у обычных россиян_ок появлялись помимо открыток с бабочками статистика и рассказы о менее приятных вещах. И еще очень хочется напомнить о солидарности и ее силе. О том, что бороться за свои права можно только коллективно и что женщинам должно быть дело до проблем других женщин, если они хотят жить в более справедливом обществе.

S: Сейчас в мире набирают популярность идеи пенитенциарного аболиционизма (общественное движение за отмену тюрем — ред.) — как вы к ним относитесь?

АЛ и НШ: Единой позиции в наших организациях на этот счет нет. Среди рядовых членов есть как сторонники, так и противники такого подхода.

АЛ: Я не очень глубоко погружалась в тему, но симпатизирую уж если не полному отказу от пенитенциарной системы, то хотя бы отмене наказаний в виде заключения за ненасильственные преступления. В конце концов, исправляют тюрьмы (особенно, российские) не очень хорошо, а методов, как компенсировать вред, существует множество. И, конечно, если и оставлять заключение, то стремиться к норвежскому уровню содержания заключенных — то, что такая система эффективна, показывает количество рецидивов.

S: К 8 марта также приурочен совместный феминистский лекторий РСД и СМ — связана ли для вас эта идеологическая часть 8 марта с акцией помощи женщинам-заключенным?

АЛ и НШ: Безусловно связаны. Женщины бывают разными, с разным жизненным опытом. Но это не меняет того факта, что для эффективной борьбы нам надо объединяться. И помощь женщинам-заключенным видится хорошим способом почувствовать сестринство и возможность влиять на мир вокруг.

​​* Имена и фамилии изменены из соображений безопасности