Логистический потенциал борьбы

Растущие потребности современных мегаполисов обслуживает множество складов, распределительных центров, грузовых терминалов аэропортов и контейнерных терминалов железнодорожной сети. Современные складские терминалы — по сути индустриальные предприятия, не сильно отличающиеся от заводов и фабрик ни по условиям труда, а часто и ни по количеству работников. Товары в них не просто хранятся, но проходят т.н. кросс-докинг (сквозное складирование) — сортируются, комплектуются, упаковываются, загружаются и перегружаются, а потом их развозят и разносят водители и курьеры. Многие склады — кросс-докинг терминалы — специализируются именно на кросс-докинге. На эти новые и растущие места концентрации рабочих пока что редко обращают внимание постсоветские левые в анализе и дискуссиях. Поэтому упускается их значимость в современной экономике и потенциал организации работников логистической индустрии.

В Европе уже есть примеры объединения логистических рабочих в профсоюзы. В Италии давно действует профсоюз SI Cobas, объединяющий логистических работников нескольких крупных компаний. Многократно бастовали работники Amazon в Германии, Польше, Италии. В США существует Warehouse Workers for Justice, членами которого являются работники Walmart, XPO Logistics и UPS. Не охваченными профсоюзами остаются американские отделения FedEx и Amazon, хотя на печально знаменитых амазоновских складах в США в последнее время предпринимаются попытки организации профсоюзов.

За последние годы появилось множество публикаций американских и европейских авторов, анализирующих место логистической индустрии в современной экономике и опыт борьбы логистических рабочих. В 2017 году вышла книга американского автора Кима Муди On New Terrain, посвященная изменениям в управлении производственными цепочками и влиянии этого процесса на рабочий класс в США. Тезис о деиндустриализации в США и в целом странах Севера стал общим местом, но как показывает Муди, относительная деиндустриализация не обязательно исключает концентрацию пролетариата. Логистическая революция привела к тому, что “товары не остаются на складах очень долго. Продукты поступают по железной дороге, проходят кросс-докинг и потом их увозят на грузовиках в течение нескольких часов. Этот процесс действительно сформировался только в двадцать первом веке. Чтобы все это работало, индустрия создала логистические кластеры. Это огромные концентрации складов, где встречаются железнодорожный, грузовой, воздушный и водный транспорт и могут координироваться, как правило, при помощи электроники”. Как говорит в интервью автор, “вся идея аутсорсинга еще в 1980-е годы состояла в том, чтобы разбить концентрации рабочих в таких местах, как Детройт, Питтсбург или Гэри. Ирония в том, что они (компании) непреднамеренно создали новые места концентрации рабочих”. Сформировался новый ландшафт классовой борьбы.

Другая содержательная книга на данную тему — вышедший в 2018 году под редакцией Иммануила Несса и Джейка Алимахомеда-Уилсона сборник Choke Points: Logistics Workers Disrupting the Global Supply Chain, включающий статьи о борьбе работников логистического сектора: от центров исполнения заказов Amazon в Польше до складов Walmart в южной Калифорнии.

Концентрация

Следя за публикациями на российских ресурсах, посвященных ритейлу и логистике, можно увидеть, что регулярно открываются новые распределительные центры. Если вы хотите развивать свою торговую сеть, вам потребуется и развивать систему таких центров, располагая их поближе к крупным городам, чтобы сократить издержки на так называемое логистическое плечо доставки. У одной из основных российских ритейл-компаний “Магнит” сейчас 38 распределительных центров с широкой географией охвата — самый северный находится в Мурманской области. На открытие новых логистических объектов приезжают губернаторы и главы районов, чтобы перерезать красную ленточку и с важным видом сказать на камеру о создании новых рабочих мест и драйверах экономического роста.

Уже несколько лет растет рынок услуг 3PL-логистики — когда операции по хранению и обработке грузов отдаются на аутсорс специализирующейся на этом организации. Крупнейшим оператором по данным консалтинговой компании Knight Frank является группа компаний “Деловые линии” (основной владелец миллиардер Александр Богатиков), в 2018 году ей принадлежало первое место среди 3PL-операторов по объему складских площадей: 28 складов в 19 российских городах. Также на российском логистическом рынке давно действуют иностранные компании. FM Logistic, принадлежащая семье французских предпринимателей Фор, является самым крупным логистическим оператором по объему складских площадей в Подмосковье и управляет сетью складов в восьми крупнейших городах: Санкт-Петербурге, Ростове-на-Дону, Самаре, Екатеринбурге, Новосибирске, Хабаровске и Владивостоке. Кроме того, у нее есть кросс-докинговые терминалы в Нижнем Новгороде, Краснодаре, Красноярске и других городах. В середине 2019 года она запустила логистический центр вблизи нового ростовского аэропорта Платов. В число крупнейших операторов экспресс-доставки в России входит DPD, дочерняя компания французского холдинга GeoPost.

Происходящая сейчас географически неравномерная концентрация логистических работников прежде всего охватывает Московский регион. Софьино, Быково, Томилино, Коледино — эти названия старинных подмосковных сел стали названиями логистических и промышленных парков, в которых расположены объекты сразу несколько компаний. Затем идут Санкт-Петербург с Ленинградской областью и такие региональные центры как Новосибирск, Екатеринбург, Казань, Ростов-на-Дону и Нижний Новгород. Вот как, например, описывается работа одного из современных крупных логистических объектов: “Складской комплекс Lamoda открылся в подмосковном Быково в 2012 году; с тех пор он стал вдвое больше — 44 500 квадратных метров вместо 20 000 без учета четырех дополнительных этажей. Сейчас здесь хранится до 8 500 000 товаров — как собственных, так и партнерских, и каждый день и ночь до 500 операторов выходят в смену, чтобы поддерживать непрерывность процессов 24/7 364 дня в году. Гул от движущихся по ленте коробок стихает только 1 января — это единственный выходной склада”.

Онлайн-торговля, оффлайн-эксплуатация

“Мы хотим построить на базе “Яндекс.Маркета” российский Amazon”, — заявил президент Сбербанка Герман Греф о сделке Яндекса и Сбербанка по созданию интернет-магазина “Беру!”. Работа этого “воннаби-амазона” началась с запуска в декабре 2018 года логистического центра вблизи Ростова-на-Дону в Аксайском районе и аренды двух складов в Подмосковье — “Софьино” и “Томилино” в районе Новорязанского шоссе. В развитие аксайского комплекса было инвестировано 500 миллионов рублей и запланировано создание 200 рабочих мест.

Но Яндекс.Маркет не единственный игрок на поле интернет-торговли — многие компании уже давно стремятся стать российским Amazon. Подобно мировому лидеру онлайн-торговли Ozon начинал с торговли книгами, а затем расширил ассортимент товаров за счет электроники, товаров для дома, одежды и обуви. Одним из крупнейших инвесторов в Ozon является АФК “Система” миллиардера Владимира Евтушенкова. Сейчас функционируют фулфилмент-центры Ozon в Твери, сортировочные центры в Казани, Екатеринбурге, Краснодаре и Новосибирске. Крупный склад под Тверью в Боровлево в самой компании предпочитают называть фулфилмент-фабрикой. “Мы называем их фабриками потому, что у онлайн-продавцов — не склады, где товары лежат, а целые центры, где они маркируются, сортируются, упаковываются и откуда отправляются по всей стране — они скорее похожи на заводы, там работают тысячи человек”. На северо-западе Московской области Ozon арендует 94 тыс. кв. м в складском парке “Ориентир Север-1” вблизи Солнечногорска. В новом фулфимент-центре в Московской области будут работать более 3000 сотрудников. В 2017 году Ozon открыл свой первый распределительный центр вблизи Краснодара и планирует открыть второй логистический центр в Татарстане. В том же году он начал торговлю продуктами питания, вступив таким образом в прямую конкуренцию с “Утконосом”. Во втором полугодии 2018 года Ozon в 3 раза увеличил складские мощности в Санкт-Петербурге и открыл логистический хаб в Новосибирске.

Склад Ozon

Упомянутый выше “Утконос” является сейчас крупнейшим российским продуктовым онлайн-ритейлером и принадлежит Алексею Мордашову (4-е место в списке богатейших бизнесменов России), владельцу Северстали. В 2018-м выручка Утконоса” выросла к 2017-му на 7% и составила 10,2 млрд рублей. Он занял почти половину всего российского рынка доставки продуктов (его объем оценивается в 23 млрд рублей) — втрое больше, чем у ближайшего конкурента — Ozon (3 млрд рублей). В 2019 году все в том же Солнечногорском районе был запущен новый распределительный центр “Утконоса” с численностью 2,5 тысячи работников. За последние несколько лет вырвалась вперед компания Wildberries. Изначально она занималась продажами одежды и обуви, затем добавила в ассортимент электронику и нескоропортящиеся продукты питания. Для нее строится склад площадью 145 тыс. кв. м в индустриальном парке “Коледино” рядом с Подольском. Сейчас на нем работает 5 тысяч человек, в 2020 году, когда он будет достроен, число работников составит 12,5 тысяч.

Традиционные ритейлеры также обратились к онлайн-торговле. X5 Retail Group в 2018 году запустила в Москве даркстор "Перекресток" — “магазин без покупателей”, предназначенный для исполнения онлайн-заказов. Внутри он выглядит как обычный супермаркет, товары в нем хранятся поштучно. Комплектовщики ходят вдоль полок со списками заказов, отбирают нужные товары, а потом водители доставляют заказ на пункт выдачи или на дом клиенту. Для дарксторов скорость выполнения заказа особенно важна, поэтому они размещаются вблизи жилых зон. Работу первого московского даркстора обеспечивают почти 600 сотрудников. Сам формат даркстора скопирован у британской компании Tesco, запустившей его в 2009 году. (Кстати, в прошлом году бастовали работники обычного логистического центра Tesco в Дагенхеме, восточный Лондон). Немного позднее в 2018 был открыт даркстор в Санкт-Петербурге. В этом году открылся третий и самый большой магазин подобного типа в поселке Вешки вблизи Мытищ. При выходе на полную загрузку в нем будет работать 1000 человек.

Даркстор "Перекресток"

В англоязычной журналистике центры исполнения заказов, обслуживающие онлайн-торговлю часто называют новыми сатанинскими мельницами (satanic mills) — имя, данное английским поэтом Уильямом Блейком в 19 веке заводам и фабрикам. Газета Morning Call города Аллентаун провела расследование условий работы на складах Amazon в Брейнигсвилле, штат Пенсильвания. После опроса 20 сотрудников в 2011 году Morning Call сообщала: "По словам рабочих, они вынуждены терпеть страшную жару внутри обширного склада и работать в темпе, который многие не выдерживают. Сотрудникам часто выносили выговор по поводу их производительности и угрожали увольнением. Регулярно демонстрировались последствия несоответствия требованиям работы, когда сотрудники теряли рабочие места и выводились из склада".

Будут ли российские амазоны сопровождать скандалы, связанные с нарушением трудовых прав и потогонной системой? Первые признаки такого развития событий уже есть. 12 июня этого года на расположенном в Подмосковье складе книжного интернет-магазина “Лабиринт” умер 48-летний рабочий из Оренбурга. Ранним утром, ближе к концу 12-часовой ночной смены, рабочему-комплектовщику стало плохо, он упал, ударился головой об пол и через 20 минут умер. Тело посадили на стул и накрыли простыней. Издание Readovka связалось с одним из рабочих склада и он рассказал об условиях труда: “На складе душно, его не проветривают, люди в поту постоянно, словно в бане. Это, естественно, большая нагрузка на организм, а ты еще и бегаешь в этой жаре. Так вот, когда мужик [умерший] упал, вызвали скорую, и начали открывать все ворота, чтоб свежий воздух пошел, ну чтоб никто не заметил, что здесь жарево. Люди мимо проходили, будто каждый день так. Никакого ажиотажа не было. Мне еще везет, я не так бегаю, я инверщик (считаю). А тот мужик комплектовщиком был (собирал определенный товар). Мы мочим футболки, чтоб хоть как-то освежиться. 2100 рублей за смену 12 часовую у меня заработная плата. Плюс штрафы постоянные, ну, 1700 где-то выходит. Работа вахтой, за 26 дней 56 тысяч рублей. Умерший тоже был вахтовиком”.

Забастовка на складе ПДК (Emex)

Стихийные остановки работы логистических центров случаются время от времени. Но полноценная официальная длительная забастовка объединенных в профсоюз (входящего в МПРА) работников пока была одна - на складе продающей автозапчасти компании ПДК (Emex) в конце 2015 года. Примечательно, что это склад обслуживающий онлайн-торговлю. Предшественником ПДК была компания “Автологистика”. После того как “Автологистика” была куплена ПДК, увеличилась площадь складских центров и выросло количество работников. На склад в Дзержинском был установлен купленный в Нидерландах современный конвейер. Недовольство работников было вызвано новой системой премирования, из-за которой доходы 80% рабочих упали почти на треть. Индексация зарплат при этом не проводилась семь лет.

Первичная профсоюзная организация МПРА существовала на складе уже три года — она была создана еще тогда когда он находился в управлении “Автологистики”. 23 ноября администрации ПДК были переданы коллективные требования рабочих, но она от ведения коллективных переговоров уклонилась. Было принято решение перейти к забастовке, которая и была объявлена работниками ночной смены в полночь с 9 по 10 декабря. Из всей смены бастовало 44 человека, от участия в забастовке отказался только один рабочий. Начальство в лице операционного директора Александра Казакова и несколько акционеров сразу же ответило угрозами, среди которых была и в какой-то степени забавная - увольнение по несуществующей 910-й статье Трудового кодекса. На замену бастующим были отправлены другие работники, значительная часть которых была нанята в аутсорсинговых фирмах, без опыта работы со складским оборудованием. К складским операциям были привлечены и офисные работники, вплоть до менеджеров среднего звена.

Руководство объявило всем бастующим выговор за отказ от работы — хотя во время коллективного трудового спора у него на это нет права. Из столовой, в которой собрались бастующие, были вынесены микроволновка, холодильник, два стола и четыре лавки. На складе были вывешены листовки, утверждающее, что профсоюз практически является иностранным агентом, а забастовщики выступают против Путина. 10 декабря поддержать бастующих песнями про борьбу рабочего класса приехал левый поэт и вокалист группы “Аркадий Коц” Кирилл Медведев.

Вечером 11 декабря были вызваны полицейские и военизированная охрана. Полицейские пытались оказать давление на рабочих, утверждая что забастовка незаконна. После вмешательства представителей Конфедерации труда России они покинули склад. На пятый день забастовки в сопровождении полицейских и сотрудников прокуратуры приехал мэр города Дзержинский. Забастовщики от встречи с мэром уклонились. Теперь бастовало уже 120 из 160 операторов склада. Отделы качества и возврата товара не функционировали.

Кирилл Медведев поет для бастующих рабочих склада

Параллельно левыми и профсоюзными активистами в рамках кампании солидарности проводились уличные акции рядом с дилерскими центрами EMEX в Москве, Санкт-Петербурге, Омске, Екатеринбурге и других городах. Также 16 декабря московские левые активисты вышли с одиночными пикетами к Министерству труда и соцзащиты.

Чтобы развеять распространяемые менеджментом слухи о профсоюзе и якобы завышенных требованиях забастовщиков, 22 декабря перед складом была проведена уличная пресс-конференция, на которой бастующие зачитали обращение к поставщикам, клиентам и работающим сотрудникам компании ПДК (EMEX). В связи с праздниками по решению забастовочного комитета с 8 утра 24 декабря бастующие вернулись к работе. Требования работников не были удовлетворены.

Григорий Сивачев, который был председателем профсоюза на ПДК, так объясняет причины поражения: “Это была вторая забастовка с момента образования профсоюза — первая была итальянка за два года до этого и мы тогда быстро победили, добившись почти двукратного увеличения зарплат. Многим показалось, что вторая забастовка пройдёт тоже легко, однако был недооценен тот факт, что собственник сменился и ПДК теперь принадлежит крупной международной корпорации, у которой в московском регионе есть другие склады, откуда она может подтянуть штрейхбрейкеров, да и финансовый запас прочности у неё гораздо выше. Другой момент это выбранное время для начала забастовки. С середины декабря идет традиционный спад оборота, ввиду того, что контрагенты начинают уходить на зимние каникулы. Время, когда у нас был серьезный рычаг давления, дней десять. Почему несмотря на столь очевидные минусы практически все проголосовали за начало забастовки в декабре? Во-первых, помня прошлую лёгкую победу, верили в быстрый успех. Во-вторых, перед праздниками никому не хотелось получить те жалкие крохи, которые нам стали платить после введения новой мотивации. В-третьих, если мы не начинали бастовать в декабре, то ближайший подходящий момент это февраль, а многие уже искали новую работу, да и те кто, к тому моменту бы не уволился, после январских каникул рады были бы любой возможности заработать. Забастовка отодвигалась бы на неопределённый срок и вряд ли началась бы вообще. Работодатель поступил очень грамотно, введя новую систему мотивации в ноябре, чем практически лишил профсоюз маневра. Основным минусом в организации забастовки, из которого следует вынести урок, это плохая подготовка кампании солидарности. Не был разработан план к каким профсоюзам обратиться, какие общественные и политические организации желательно подключить, как работать с прессой. В итоге за всю забастовку приехало всего два журналиста, да и то из местных СМИ и кампания солидарности, на мой взгляд, оказалась не достаточной, чтоб оказать нам существенную поддержку. Я считаю, что был шанс победить, несмотря на неблагоприятные условия. Логистика в столичном регионе крайне конкурентный рынок, большое количество компаний, постоянно улучшающих качество своих услуг и внедряющих новые технологии, поэтому нарушение обязательств перед клиентами со стороны ПДК привело к колоссальному оттоку последних к конкурентам”.

По мнению активиста профсоюзов МПРА и Новопроф Дмитрия Кожнева основной проблемой в проведении забастовки была плохая подготовка в плане исследования работодателя, его сильных и слабых сторон, его потенциала и т.п. “Время для забастовки было выбрано неудачно — за несколько недель перед Новым годом. Когда стало очевидно, что склад продолжает работать, забастовщики не перешли к активным действиям, таким как блокировка работы и активная работа со штрейкбрехерами, даже заслонов перед проходной и на пути на склад не было, которые бы объясняли штрейкбрехерами ситуацию и нежелательность их присутствия. Буксовала информационная кампания”, — объясняет Кожнев. В то же время он считает, что в плане мобилизации удалось реализовать ранее накопленный опыт.

“Специфики забастовки в логистической компании, от забастовки, к примеру, на том же заводе, на мой взгляд нет. Нет особых различий по условиям труда. К примеру на ПДК был установлен конвейер, количество операций, которые выполнял за смену оператор, да и перемещаемый вес, был гораздо выше, чем скажем на конвейере на Рено. Работа на износ — итог сдельной системы оплаты труда. Единственное отличие — логистика в России гораздо активней развивается, чем производство и в ней выше конкуренция, поэтому и рычаг давления на работодателя в этой сфере у рабочих побольше. Считаю, что в столичном регионе профсоюзам стоит обратить внимание на условия труда в логистических компаниях. Там задействовано колоссальное количество рабочих и уровень эксплуатации крайне высок”, — говорит Сивачев.

Вскоре после окончания забастовки руководство не допустило профсоюзных активистов к работе, отправив в неоплачиваемый простой. Кроме того, к ним применили дискриминационные меры: занизили премию в 2-3 раза, перевели на низкооплачиваемые операции, за которые не полагается премирования, отказали в социальных выплатах, предусмотренных Положением о социальной политике предприятия. Борьба между компанией и руководством профсоюза продолжилась уже в юридической форме, в судах и прокуратуре.

Перспективы

Сама российская экономическая модель с ее гипертрофированной централизацией потребления и распределения способствует концентрации логистических рабочих вокруг нескольких крупнейших мегаполисов. Исходя из существующей тенденции можно предположить, что московский регион будет и далее заполняться логистическими комплексами, как на территории области, так и в Новой Москве и даже внутри МКАД. Тому же тренду будут следовать Санкт-Петербург и другие города-миллионники. С учетом такой особенности как централизация, российская ситуация в логистической индустрии приближается к американской и европейской.

В царской индустриализирующейся России было распространено отходничество — уход крестьян на сезонные заработки, часто на заводы и фабрики в больших городах. Крестьян уже нет, Россия в 20 веке пережила индустриализацию, а на исходе века деиндустриализацию после встраивания в мировой рынок на новых условиях. На окружающих МКАД “фабриках” логистики и работают новые отходники — мужчины и женщины из бедной российской провинции, из сел и подрастерявших промышленность малых и средних городов. Как умерший на складе “Лабиринта” рабочий из Оренбурга. Они живут в общежитиях или снимают сообща квартиры. И конечно же, много приехавших из постсоветских стран.

В регионах ситуация, по-видимому, отличается — там в логистических центрах в несколько большей степени заняты местные жители из расположенных поблизости населенных пунктов. С другой стороны, по словам Сивачева большинство рабочих склада ПДК на момент забастовки были приезжими из регионов, но осевшими и уже постоянно живущими в Москве и Подмосковье. Если верить представителям “Дикси”, основная часть работников находящегося вблизи подмосковного Серпухова распределительного центра этой компании — жители окрестных деревень.

Что насчет автоматизации, может быть она скоро размоет эти новые растущие пролетарские концентрации? Как отмечают отраслевые эксперты, широкой автоматизации препятствует низкая цена рабочей силы в России. В целом пока выгоднее нанять на несколько десятков людей больше, чем внедрить на логистический центр новую автоматику. “Полностью отказаться от складского персонала не получится. Сегодня нет возможности автоматизировать последний шаг комплектации заказа. Люди по-прежнему остаются важнейшими участниками процесса, так как именно они финально готовят товар для конечных потребителей. Роботы только поддерживают человека”.

С текущим уровнем автоматизации российский капитализм не может избежать концентрации работников на предприятиях. Машина логистики не может работать без человеческого компонента. Кстати, далеко не на всех амазоновских складах есть роботы, а те, на которых они есть, совсем не безлюдны. С ними случаются неприятности, как в прошлом году на складе в Нью-Джерси, где робот случайно повредил баллон с антимедвежьим спреем, в результате чего было госпитализировано 24 работника и еще 54 потребовалась медицинская помощь. Всего на этом гигантском складе занято более 3 тысяч работников.

Когда писалась эта статья, вспыхнула забастовка курьеров питерского склада Озон на проспекте Обуховской Обороны. Причиной стало снижение оплаты труда и фактически принуждение курьеров к переходу в прекаризованный статус индивидуального предпринимателя. В первый день бастовало более 40 человек. 6 октября по данным газеты “Фонтанка” в забастовке участвовало уже 200 курьеров. Забастовку поддержал Межрегиональный профсоюз “Рабочая ассоциация” (МПРА). В одном из своих видео бастующие обратились не только к другим озоновским курьерам, но и к складским рабочим. "Будем бороться не только за курьерскую службу, но и за складских работников, расчетно-кассовых отделов. Будем поддерживать всех. Нам деваться некуда".

Фабрику можно закрыть, а производство перенести в другую страну. Логистический центр, конечно, можно закрыть в случае неудачи компании на рынке, но его не перенесешь в другую страну, потому что в отличие от производства товаров, невозможно полностью перенести логистику и распределение товарных потоков. Потенциал недовольства логистических работников велик, а в их руках находятся большие рычаги влияния на бизнес и экономику в целом — логистика это одновременно и сильное и уязвимое место современного капитализма. Значит есть и перспективы организованного выражения этого недовольства. Развитие логистической индустрии открывает новые возможности для профсоюзной организации и борьбы.